«Устраиваем засады для нацистов»: сапер СВО раскрыл, как стал охотником на «азовцев»*

Тимофей Смирнов из Казани много лет работал журналистом, пока не выгорел и не решил сменить сферу деятельности. Сменил довольно радикально. С 2012 года мужчина — профессиональный военный.

Он рассказал нашему корреспонденту, что заставило его выбрать армейские будни, и чем отличается спецоперация от других конфликтов, в которых Тимофей участвовал.

Шок от происходящего

В Татарстане с 2005 по 2013 год было неспокойно. В 2012 году ваххабиты расстреляли помощника местного муфтия. Его самого пытались взорвать в тот же день в центре Казани, но он остался в живых. Потом боевики запускали неуправляемые ракеты в Нижнекамске — такие, какими сейчас работает ХАМАС.

«К нам приезжали даже московские бойцы спецназа, и один из них погиб. А я как журналист приезжал на место событий. К тому моменту мне уже поднадоело ездить на одни и те же региональные мероприятия, и я задумывался о смене работы. И тут я вспомнил, что служил, повоевал немножко на Кавказе. Словом, посмотрел на это и уволился», — вспомнил свое решение Тимофей.

Как объяснил Смирнов, все произошло спонтанно. Сперва мужчину не хотели брать на службу, но он добился своего. Тимофей освоил саперное дело и научился управлять квадрокоптерами и собирать их. Дорос до начальника расчета.

За годы службы контрактник успел побывать в Сирии — эту командировку он назвал «проходной», потому что в серьезных боевых действиях поучаствовать не пришлось. А вот на Кавказе Тимофей бывал не раз. Первый раз в 2004 году, еще в свои 18 лет, он успел повоевать с боевиками.

«Первый бой мой был, когда нас было девять человек, а противников — больше двадцати. В горах мы нашли их стоянку и атаковали. Случилась автоматная перестрелка. Но с каждым годом бандитов в Чечне становилось все меньше. И к 2008 почти всех уже разгромили. Остались самые отъявленные, которые были по уши в крови, и им было нечего терять. Можно было приехать в командировку и не встретить ни одной цели», — поделился Смирнов.

Фото: [из личного архива бойца]

«Мы шли за Донбасс»

Тимофей Смирнов еще до начала СВО понимал, что грядет нечто глобальное. Он был готов встать на защиту мирных жителей Донбасса.

«Мы уезжали в начале февраля, но близким я ничего не говорил — это были учения. Я запомнил вечер, когда сидел с женой и друзьями в кафе, и мне позвонил командир. Он признался: «Командировка будет серьезная. Ты готов пойти со мной?». Я согласился. Как я понял, командир обзвонил каждого, и все сказали «да», — рассказал боец, беседуя с журналистом интернет-издания «Подмосковье сегодня».

Смирнов стал понемногу готовиться — собирать экипировку. Вскоре он был уже на границе с Украиной, а 24-го февраля рано утром вместе с огромной колонной боевых товарищей зашел «за ленточку». Дали задание занять ряд населенных пунктов.

«В первые дни была неразбериха. На границе были накопаны большие противотанковые рвы, некоторые заполненные водой, преодолевали их долго. Некоторые ребята по неопытности не могли в стрессовой ситуации справиться с техникой, им помогали. Мы прошли по Харьковской области, переночевали, а потом, пока остальные мылись и ели, нам с товарищами приказали везти раненых и убитых обратно к границе», — отметил боец.

Солдаты на БТР сопровождали два грузовика с теми, кого надо было эвакуировать после минометных ударов. Периодически давали залпы зелеными ракетами, чтобы не подбили свои. Потом Тимофей благополучно вернулся на фронт, и первый бой принял уже в Изюме.

«Честно, мы не ожидали, что дадут приказ идти до Киева. Но мы чувствовали за собой моральное право идти за Донбасс — люди там долго ждали помощи», — пояснил Смирнов.

Фото: [Максим Блинов/©РИА Новости]

Рабочие будни

Не раз приходилось российским военным попадать в засады, в том числе и в танковые, когда выстрел идет с расстояния в полтора километра.

«Своей разведгруппой мы искали «азовцев»*и устраивали засады для нацистов. Ставили мины направленного или кругового действия. Мины ОЗМ-72 и МОН-50 — самые ходовые. Первая, пятикилограммовая, подпрыгивает на метр в высоту и все выкашивает на 25 метров вокруг себя. А вторая дает меньше осколков, но более точная», — сказал сапер.

Смирнов устанавливал мины только в управляемом варианте, а не на растяжках. Это значит, что на снаряде был электродетонатор, провода и подрывная машинка. Провода тянулись от мины к Тимофею, который сидел на позиции неподалеку. И мина, нацеленная, например, на тропинку, срабатывала после нажатия на кнопку.

После первого такого взрыва группа наших бойцов начинала стрелковым оружием добивать остальных врагов.

«Если мину нормально установить, их может покосить нормально. Правда, ОЗМ-72 я реже использовал, потому что она тяжелая. Мой вес вместе со всем снаряжением и так увеличивается на 20 кг, так что лишний груз брать не хочется. Тем более, что на место задания — обычно в лес — приходится ходить на своих двоих», — обратил внимание собеседник.

Тимофей до сих пор работает на передовой с небольшими перерывами на отдых дома. В Казани его ждет семья, а на передовой — боевые товарищи, как он их называет, «братишки».

Ранее разведчик СВО рассказал об опасностях суббоеприпасов.

*террористическая организация, запрещенная в РФ