В Губернском театре представили поэтический спектакль об эмигрантах «Чужие берега»

Отбывающие пассажиры и провожающие, которые так и не решились покинуть родину после Гражданской войны. Бесконечные чемоданы, слезы расставания и надежды на то, что эмиграция – временна, а культура – вечна. Так начинается спектакль «Чужие берега» в Губернском театре, основанный на произведениях русской интеллигенции, вынужденной спасаться на чужбине в начале ХХ века. О тренде на стихи, сложностях подготовки костюмов и актуальности идеи рассказали создатели постановки.

ЦЕЛЫЙ СЕРИАЛ

Замысел «поэтического сериала» родился в Губернском театре два года назад – после того как режиссер Ольга Матвеева выпустила спектакль-кабаре «Серебряное зеркало». Затем на свет появилось «Поэтическое кафе «Луч», в котором актеры читали стихи шестидесятников. И вот, наконец, зритель может увидеть еще одну поэтическую премьеру, в которой режиссер мастерски переплела истории и судьбы художников, писателей, музыкантов, вынужденных в начале ХХ века бежать из своей страны. В «Чужих берегах» звучат произведения 20 авторов. Их не объявят, но вы можете догадаться, обнаружить характерные детали в образах, предположить, чьи стихи звучат со сцены. Михаил Булгаков, Иван Бунин, Алексей Толстой, Арсений Несмелов, Марина Цветаева… Всех их объединяет любовь к родине, а еще – тоска по ней.

– У нас не было задачи уйти в биографии поэтов, – поясняет режиссер и автор сценария Ольга Матвеева. – Мы хотели показать этих людей как творцов культуры.

КИТАЙСКИЙ СЛЕД

При подготовке спектакля режиссер провела большую архивную работу. Матвеева исследовала документы, обращалась в музеи, восстанавливала песни с пленок 30-х годов. В «Чужих берегах», так же, как и в двух предыдущих поэтических спектаклях, богатый музыкальный ряд. Актеры исполняют произведения Александра Вертинского, Петра Лещенко. В спектакле звучат белогвардейские песни, а также цыганские романсы, демонстрирующие эстетику русского кафе за границей.

– В эти места люди приходили не только поесть, но и культурно отдохнуть, – поясняет Матвеева.

Харбин, Париж… В начале ХХ века в этих городах порой русская речь звучала чаще, чем китайская или французская. Матвеева показывает это, гармонично соединяя культуру русского слова с иностранной эстетикой. Так и рождаются дивертисменты в начале первого действия, когда под китайскую музыку и танцы актеры произносят русские стихи.

Максимально точно передана в спектакле эпоха с помощью костюмов. Это заслуга художника Андрея Климова. В образах аристократов, эмигрировавших за рубеж, – минимум украшений. Роскошь добавляется только в китайских сценах.

– Вы просто не представляете, какая это колоссальная проблема – сшить белогвардейскую офицерскую форму, – признается он. – Пришлось заказывать военную форму из Белоруссии.

Ольга Матвеева считает, что поэзия сейчас переживает новый виток популярности. Стихи востребованы публикой. А тема культурной эмиграции как никогда актуальна.

– Когда я работала над спектаклем, постоянно вертелась в голове строчка Георгия Иванова: «Но я не забыл, что обещано мне воскреснуть. Вернуться в Россию – стихами», – цитирует Матвеева.

В конце спектакля главные герои, оставшиеся на других, чужих, берегах, задаются вопросом: «Кому мы служим: родине или лицам?» Ответ рождается за закрытым занавесом и переходит в зрительный зал.