Алексей Ефимов: «Пользуются популярностью зубы мегалодона и аммониты»

Алексей Ефимов из Сергиева Посада – коллекционер предметов палеонтологии, метеоритов и минералов. С детства Алексей интересуется миром животных прошлых геологических эпох. В его коллекции есть окаменелые моллюски, морские рептилии, членистоногие, а особое место занимают зубы древних акул и динозавров. О геологическом прошлом Подмосковья, а также о своей коллекции Алексей Ефимов рассказал порталу «Подмосковье сегодня».

–Алексей, расскажите о вашем увлечении палеонтологией.

– Все началось с детства, лет с шести, с тех пор как родители купили книжку про динозавров. Когда закончил школу, потом институт, увлечение на какое-то время ушло на второй план. Много лет спустя, как хобби, решил завести группу «Вконтакте» про динозавров. Захотелось вспомнить давнее увлечение, тем более, что за прошедшие годы в науке многое поменялось.

Работая над группой, списался с человеком, который коллекционировал и продавал окаменелости. Он поделился своим опытом: тем, что благодаря продажам у него выросла коллекция, узнавал много нового. Он был плотно в теме, ездил на раскопки, посещал музеи. Я подумал, а почему бы самому не попробовать создать нечто подобное? Так все и началось. Сделал еще одну группу, стал собирать предметы и продавать через интернет-магазин.

– Какие экспонаты были первыми?

– Сначала были зубы мегалодона – доисторической гигантской акулы, которая вымерла около двух миллионов лет назад. Также были небольшие аммониты с острова Мадагаскар и маленькие зубы морской рептилии мозазавра.

– Коллекция пополняется через покупку предметов, или вы также ездите в экспедиции?

– Подавляющее большинство экспонатов покупаю, потому что экспедиции – это дело дорогое и сложное. Однако мы ездим по Подмосковью, копаем в основном зубы древних акул. Даже проводим индивидуальные экскурсии для небольших групп. Иногда делаем выезды в соседние регионы, например, копали зубы акул в Рязанской области.

– Какие окаменелости можно найти в нашем регионе?

– Зубы акулы кретоксирина и плиозавров – это, наверное, самое интересное, что можно найти в Подмосковье. Также встречаются небольшие моллюски, ракушки, брахиоподы, аммониты. Находят иногда трилобитов – членистоногих морских существ похожих на мокриц, которые жили задолго до динозавров, 350-400 миллионов лет назад.

В наших краях в древности было море. Только в эпоху после динозавров вода начала отступать, пришел ледник, и поднялся материк. Здесь уже была суша, но животных все равно водилось мало. Тем не менее, в Сергиево-Посадском районе лет пятнадцать назад нашли целикового мамонта.

Многие любители палеонтологии приезжают в одну из деревень под Сергиевым Посадом, где выходят на поверхность пески мелового периода. Когда-то это были пляжи и песчаное дно древнего моря. Там находят зубы морских рептилий и сопутствующую фауну: раков, крабов, разных моллюсков. На дне ручья попадаются более древние отложения каменноугольного периода: морские лилии и губки.

– Как проходит процесс поиска окаменелостей?

– Самое главное знать слой, потому что иначе можно перерыть тонну песка и ничего не найти. Нужный слой на самом деле небольшой: в среднем сантиметров десять-пятнадцать толщиной. Если вы знаете, где слой, то просто копаете, а потом промываете или просеиваете песок.

Существуют специальные геологические карты, в которых описано, где и какие слои выходят на поверхность. Например, в Москве выходят в основном юрские глины, а в северной части Подмосковья, как я уже говорил, меловые пески. Но есть нюанс: нужные слои выходят не одни, а с множеством других слоев, поэтому нужна еще карта, которая будет описывать, какой слой за каким идет, как он выглядит, что его маркирует. Поэтому даже если мы знаем место, где слой выходит, на самом деле мы еще ничего не знаем.

Нужно посмотреть разрез земли, породы песка, как говориться, пораскинуть мозгами, и иметь определенные знания. Обычно мы копаем в тех местах, где есть какие-то склоны: карьеры или овраги. На обрывах оголяется множество слоев, но все равно приходится вкапываться.

– Как вы получали эти знания?

– Постепенно. Захотелось съездить на раскопки, залез в интернет, попал на специализированный форум, где люди делятся знаниями. Посмотрел, как и где копают. Первый раз я не попал в нужный слой и вообще не нашел место. Копал где-то рядом и добыл только кораллы других периодов, хотя и это был неплохой результат для первого раза. На второй раз уже вышел на нужный слой. Некоторые люди приезжают вообще без знаний и подготовки. Где-то слышали, что есть зубы акулы, и начинают их просто искать на поверхности – и такое бывает.

– Зубы древних акул и ящеров – это основа коллекции?

– Да, собираю в основном зубы, и именно они больше ценятся. Просто кости, если, конечно, это не череп или позвонок, не так эффектны. Зуб, которым рвали мясо или перетирали растения, вызывает больше интереса. Кроме того, чтобы разбираться в костях, нужно хорошо знать анатомию, а часто мы имеем дело даже не с костями, а с фрагментами костей.

Зубы у древних акул менялись постоянно. Это был настоящий конвейер: старые выпадали, а на их месте сразу вырастали новые. За жизнь одна акула могла сменить до тысячи зубов. Если представить, сколько акул жило за миллионы лет, то ясно, что их зубами все вокруг было усеяно. Как таковые зубы мегалодонов не считаются редкостью. Когда люди говорят, что их нужно бы отдать в музей, просто не знают, что музеи завалены зубами акул. Ценятся только необычные по форме, цвету или с какими-то редкими особенностями образцы.

В моей коллекции есть интересный зуб мегалодона с патологией – он имеет три вершины. Зуб прибыл в коллекцию из Индонезии. У некоторых образцов хорошо видна пильчатая кромка, которой разрезалось мясо.

В коллекции также есть тупые зубы акулоподобных птиходусов. Эти огромные хищные рыбы питались моллюсками, раскалывая их раковины. Есть клык вымершего пещерного медведя, зуб мозазавра, зубы кархародонтозавра – хищника, который был размером с тираннозавра. Кстати, у кархародонтозавра были плоские клыки с режущими кромками, как у акулы. Его название и переводится как «акулозубый ящер».

Интересно различие между формой зубов хищников и травоядных древних животных. У длинношеих динозавров, например, у зауропода брахиозавра зубы были в основном как колышки. Ящеры срывали ими растительность и глотали, практически не пережевывая. Потом глотали камни, которые уже в желудке перемалывали растения.

У гадрозавров были зубные батареи, которые состояли из множества, до двух тысяч, маленьких зубчиков. Ими они перетирали растительность, как жерновами. Кстати, похожий принцип устройства зубов был у мамонта. У меня есть в коллекции нижние челюсти мамонта с родными зубами. По сути, у мамонта, как и у современного слона, всего шесть зубов – по два зуба-батареи внизу и вверху и еще два бивня, которые являются трансформировавшимися передними резцами.

У некоторых хищников зубы по форме округлые в поперечном сечении, например, у крокодилообразного саркозуха. Такие колья были удобны для нападения на жертву. У морской рептилии эласмозавра более тонкий и удлиненный зуб. Небольшую рыбу удобнее ловить и насаживать зубами именно такой формы. Упоминавшийся мегалодон охотился на большую добычу, он должен был нанести смертельный укус или хотя бы вырвать большой кусок мяса. Здесь нужны зубы более мощные, чем у эласмозавра.

– Когтей динозавров сохранилось меньше, чем зубов?

– Да. Когти не менялись также постоянно, как зубы, и в целом их у каждой особи меньше. Но главное, что зубы эмалевые, поэтому лучше сохранялись. Когти и шипы ценнее большинства зубов. А, например, стоимость рога трицератопса может достигать миллиона рублей. Такие вещи есть только в лучших палеонтологических коллекциях.

У меня в коллекции есть череп шерстистого носорога, но без самого рога. Рог – это не кость, он состоял из волосяных покровов, которые быстро распадались. В вечной мерзлоте находят иногда рога шерстистых носорогов, но они считаются культурной ценностью, и их добыча незаконна. А вот рога быков, древних степных бизонов – предков современных бизонов, сохраняются гораздо лучше. Такие рога есть и у меня.

– Какие экспонаты в вашей коллекции наиболее интересны, кроме зубов?

– Есть два спила окаменелых деревьев из Мадагаскара и Индонезии. Обоим больше ста миллионов лет. Дерево из Красноярского края, на котором можно разглядеть годичные кольца, имеет возраст около двухсот миллионов лет.

Также два спила аммонитов из Ульяновска возрастом 110-130 миллионов лет. Раковина моллюска при жизни, конечно, состояла из кальцита, но за миллионы лет полностью заместилась пиритом, которым богаты эти почвы, а также симбирцитом и другими включениями. Имеется и гетероморфный аммонит.

Интересен наутилус с Кавказа – один из лучших по сохранности экземпляр в России. Отмечу редкого вида трилобита с шипами из Марокко: у него впереди вилка непонятного назначения. Морские лилии – древнейшие животные в коллекции, они жили задолго до динозавров. Лилии и сейчас живут на дне морей и океанов. Внешне они похожи на растения, но это животные, родственники морской звезды.

– Вы также коллекционируете метеориты и минералы?

– Да, это сопутствующий интерес, так как геология и палеонтология – это смежные дисциплины. Мне это было интересно тоже с детства. Метеориты ровесники зарождения Земли и планет. Их возраст исчисляется миллиардами лет, то есть они намного старше, чем самые древние живые организмы. А минералы ценю за красоту. В коллекции много разновидностей минералов: флюориты, разного рода кварцы, празем, кианиты, аметисты, обсидиан, пириты и агаты. Всего и не перечислить.

– Как определить достоверность экспонатов? Вы сталкивались с подделками, например, метеоритов?

– Лично не сталкивался, но проблема есть. Метеориты бывают разных классов: каменные, железокаменные и железные. Каменный метеорит неподготовленному человеку легко перепутать с обычным шлаком от какого-либо производства. Каменное основание шлака испещрено дырочками, он тоже подвергался воздействию высокой температуры, поэтому внешне может быть похож на метеорит. Каменные метеориты лучше брать либо у проверенных людей, либо проконсультироваться у специалиста.

С железными метеоритами в этом смысле проще. У них есть характерные полосы Видманштетта, которые формируются только на огромных скоростях при очень высокой температуре, например, когда метеорит входит в атмосферу. Это хорошая маркировка, если полосы есть – это точно метеорит.

– Вы проводите выставки своей коллекции?

– Пока ни разу не участвовал, хотя в планах такое есть. Подобие выставки я проводил в арт-пространстве «Трикотажка» в Сергиевом Посаде. Вместе с коллегой, который увлекается энтомологией и коллекционирует бабочек, читали лекцию и принесли некоторые свои экспонаты. На данный момент это было единственное публичное мероприятие такого рода.

Зимой этого года я оборудовал стеллажи с экспонатами в офисе в центре Сергиева Посада, а до этого все предметы хранились у меня дома. Но именно как экспозицию я это не рекламировал. Кто-то знает про нас, но в основном посетители заходят редко. У меня специфические экспонаты, а сейчас время непростое, поэтому интерес поубавился. Тем не менее, спрос есть. Люди берут окаменелости себе в коллекцию или на подарки. Самой большой популярностью пользуются зубы мегалодона и аммониты.