Алексей Колотушкин: «Кастомайзинг похож на джазовую импровизацию»

Алексей Колотушкин из города Пушкино увлекается кастомайзингом старых автомобилей. Мастер восстанавливает и переделывает иномарки 1960-х и 1970-х годов. В прошлом Алексей занимался техническим конструированием и проектировал дизайн советской радио и электротехники. Помимо кастомайзинга ретро-автомобилей Алексей Колотушкин стал организатором фестиваля фотографии «Хмельные столбы» на Акуловой горе.

–Расскажите, что такое кастомайзинг ретро-автомобилей?

– Слово кастомайзинг подразумевает внесение в облик старого автомобиля чего-то своего. Я не восстанавливаю машины в изначальном виде. Например, у меня есть Форд Транзит, который изначально имел обычный большой кузов, но я трансформировал его в пикап. Однако я переделываю автомобили умеренно, чтобы моя машина спокойно ездила по дорогам, и меня не останавливали гаишники за нарушение технических норм. Кастомайзинг – это импровизация в дизайне автомобиля. Как в джазе музыкант берет за основу мелодию, а потом сам ее доигрывает, так и я домысливаю дизайн ретро-машины.

Старые автомобили привлекают меня красотой и эстетикой. Например, Форд Мустанг в свое время был единственной и узнаваемой моделью. Сегодня автомобили штампуются похожими друг на друга. Если одна фирма выпускает что-то оригинальное и удачное в дизайне кузова, все остальные копируют это у себя. Дизайн настолько легко стал трансформироваться в готовое изделие, что утратил свою культовость. Правда, остаются оригинальные и забавные японские машины, которые делают для внутреннего рынка.

–Когда у вас появился первый ретро-автомобиль?

– Первая ретро-машина досталась мне в 1996 году. Это был Фольксваген Жук – легендарный и популярный ретро-автомобиль, с которого начинали многие любители старых машин. Чтобы сделать из него действующий автомобиль, пришлось разбирать машину до нуля и фактически собирать заново от кузова до мотора. Первый опыт был долгим: в те времена было не просто найти инструменты и детали, пришлось осваивать сварку. Фольксваген Жук – это симпатичная и забавная, но непрактичная машина. На нем трудно ездить в наших условиях, поэтому позже я перешел на другие марки.

–Я читал, что в 1980-е вы профессионально занимались дизайном. Что вы проектировали?

– Да, в те годы я разрабатывал дизайн радиоаппаратуры, вагонов метро, трактора, прицепа-фургона. Проектировали много, но до производства доходило мало. Я работал в институте технической эстетики, который проектировал концепции и направления дизайна. Мы готовили проект, а на базе нашей концепции заводы должны были внедрять конкретное изделие в производство. Например, на конкурсе вагона метро наш проект занял второе место, и в облике новых вагонов чувствуется отголосок нашей разработки. Так что работали не зря, хотя полностью внедрен был только мой дизайн электрофена.

В Строгановке наша специальность называлась художественным конструированием. В восьмидесятые годы было модным все импортное, начиная от джинсов, заканчивая англоязычными терминами. В то время нам не нравилось название «художественное конструирование», и мы боролись за право называться дизайнерами. Сейчас это слово, наоборот, вошло в широкий обиход, и обесценилось. Каждый третий называет себя дизайнером: кто-то рисует сайт, кто-то проектирует интерьер магазина. Мы занимались дизайном на более серьезном уровне. Оказалось, что термин художественное конструирование лучше отражал нашу работу.

– Технический дизайн еще существует в нашей стране?

– Школа существует до сих пор, и мои коллеги преподают в ней. Меня тоже звали преподавать, но мне ближе работать руками. Наверное, техническое конструирование осталось в военной отрасли, а в бытовой все закупается за рубежом в готовом виде. Например, недавно порадовался, что «Камаз» наконец-то сделал новую кабину грузовика, но потом оказалось, что ее просто купили заграницей.

–Ретро-автомобили какой марки и эпохи ваши любимые?

– Сейчас самый старый автомобиль в моем гараже 1960 года. На более старой машине трудно куда-то доехать, потому что те технологии не соответствуют новым условиям. С шестидесятых годов появились новые принципы в технике автомобиля, которые не поменялись. Была заложена база, пригодная для нормальной езды и сейчас. Поэтому на своих ретро-машинах я могу свободно ездить, в том числе и на дальние расстояния. Я ездил на них в Эстонию, Крым, Грузию. Этим летом поедем в Вологду.

Мне нравятся старые автомобили марки Форд. Даже в 1960-70 годы они по облику оставались довольно оригинальными и имели налет американского дизайна. В очертаниях этих машин чувствуется отголосок американских больших красивых «монстров», хотя и в урезанной форме. Поскольку инструменты и техническая база в этих временных рамках у Фордов примерно одинаковые, мне было удобно заниматься ими.

Была и еще одна причина заняться Фордами. В девяностые годы завершилась работа в дизайне, и надо было кормить себя и семью. Товарищ предложил заняться автомобилями. Сначала мы просто пригоняли машины, разбирали и продавали запчасти. Потом организовали свой автосервис, и получилось, что в основном к нам попадали современные машины фирмы Форд. Позже мы принципиально остановились только на Форде. Закончилось это предприятие неудачно, но это уже другая история.

–Вы сказали, что вас привлекает в Фордах налет американского дизайна, а вы не хотели восстановить другие американские машины?

– Американские машины тех времен красивые, но для нашей жизни избыточные. Они были избыточны и для США, но американцы могли тогда позволить себе такую роскошь, потому что был очень дешевый бензин. Кроме того, в Америке хороший климат и дороги. Старые американские машины – это удел не энтузиастов, а состоятельных людей, которые могут себе позволить вложить в ремонт автомобиля хорошую сумму или выкупить готовую машину за рубежом.

–Какую реакцию встречаете на дорогах, когда сидите за рулем ретро-машины?

– Реагируют активно. Мне даже иногда непривычно ехать на обычной машине, потому что знакомые меня не узнают и проходят или проезжают мимо. Как-то я сделал из обычного Форда семидесятых годов кабриолет. Он привлекал так много внимания, что невозможно было спокойно ездить. У нас в принципе немного кабриолетов на дорогах, а ретро-кабриолетов еще меньше.

–Не планировали организовать выставку ретро-автомобилей в Пушкино или в другом месте Подмосковья?

– В 2013 году мы с руководителем местной галереи уже организовывали такой ретро-фестиваль на день города Пушкино. Я созвал всех знакомых и коллег, и каждый представил свои автомобили на большой площадке, которая используется для техосмотра. Было много машин, мы проехались по городу колонной, но по деньгам вышло для нас дорого. Для таких крупных мероприятий нужен буфет, пожарная, скорая помощь, реклама. В принципе мы хотели проводить фестиваль ежегодно, но в итоге ограничились одним годом.

Интерес у горожан к событию был, и рос бы дальше, если бы нам выделили площадку в центре города, как это делается, например, в Твери на день города. В Твери хорошая организация праздника, но машин меньше, чем было у нас в Пушкино. К тому же там много простых старых «Волг» и «Москвичей», а у нас интересные и редкие автомобили.

–В каких местах проводятся фестивали ретро-автомобилей?

– Раньше мы ездили на «Автоэкзотику» в Москву или в Ярославль. Теперь с участников стали брать деньги, поэтому перестали посещать эту ретро-тусовку. В основном мы ездим на ретро-фестиваль в город Мышкин, на «Автостраду» и на дни города в Тверь, Тулу, Калугу.

– Вы организатор фотофестиваля «Хмельные столбы» в Пушкино. Когда вас заинтересовала фотография?

– «Хмельные столбы» мы проводим ежегодно уже в восьмой или девятый раз. Он проходит в августе на Акуловой горе, где восстановлена дача поэта Маяковского. Первый раз фестиваль организовали не в Пушкино, а в Калистово на территории совхоза «Росхмель». От предприятия остались в поле столбы, на которые раньше натягивали веревки и выращивали хмель. Участники первого фестиваля вешали на веревках фотографии, поэтому праздник и получил название «Хмельные столбы». Название осталось, хотя мы переехали из Калистово в Пушкино на Акулову гору.

Чисто технически я всегда фотографировал, потому что фотография сродни дизайну. Приходилось искать изображения зарубежной техники в архивах, а потом переснимать для себя. Художественной фотографией я стал заниматься примерно тогда, когда появился наш фестиваль. У меня в то время закончилась история с автосервисом, и появилось много свободного времени. Автосервис не давал возможности отвлечься. Пока я сам как руководитель работал, все действовало, но как только немного расслаблялся или переключался на свои дела, все останавливалось. История закончилась для меня неудачно в смысле денег, как часто это бывает с бизнесом. Зато появилась возможность заниматься своими проектами в полной мере.

У нас сложился хороший коллектив фотографов-единомышленников. Фотографы по жизни люди более расслабленные и спокойные, чем предприниматели и бизнесмены. В бизнесе люди агрессивные и нервные, а в фотографии никто от тебя ничего не требует, и наши встречи и выставки проходят в веселой атмосфере.

– Какая главная идея фотофестиваля «Хмельные столбы»?

– У нас демократичная выставка: участником может стать не только профессионал, но и любитель. Наша цель – привлечь фотолюбителей к более высокому качеству подачи фотографии. Сейчас фотография стала настолько доступной, что потеряла свои качества в плане творческой подачи. Наша выставка заставляет любителя подать готовый материал в напечатанном виде. Это значит, что он сядет за компьютер и из тысячи фотографий выберет десять лучших. Эти лучшие снимки надо будет доработать, а потом распечатать. Часто случается, что, получив в лаборатории распечатанные снимки, автор понимает, что на бумаге большого формата они смотрятся иначе. Становится заметно, что снимок надо доработать по композиции, свету и другим параметрам.

И фотографический и автомобильный фестивали позволяют собраться единомышленникам, с которыми год не видишься, а только переписываешься в интернете. На таких встречах происходит какая-то жизнь, а сидеть дома и загружать фотографии в интернет скучно.