Никольская церковь в Ново-Загарье

Церковь Николая Чудотворца в селе Ново-Загарье под Павловским Посадом выглядит необычно: два разных по форме и архитектурному стилю храма объединены в одном здании. Придел в честь Успения Пресвятой Богородицы был построен в 1715 году Алексеем Александровичем Курбатовым, а большая трапезная с приделами святителя Николая Чудотворца и великомученицы Параскевы с колокольней были возведены почти двести лет спустя на средства купцов Русаковых. На месте бывшей деревянной Никольской церкви с западной стороны от каменного храма стоит часовня с образом Николая Чудотворца.

В Исторических материалах братьев Холмогоровых о подмосковных церквях и селах указано, что в начале XVII века на погосте у речки Осиновки в Загарской волости стояла старинная деревянная церковь во имя святителя Николая. В 1710 году на Никольском погосте значилось уже две церкви: старая Николая Чудотворца и новая великомученицы Параскевы Пятницы. В том же году Загарская волость по указу царя Петра Iбыла пожалована прибыльщику Алексею Александровичу Курбатову. В 1715 году вместо Пятницкой церкви был освящен новый каменный храм Успения Божией Матери. Братья Холмогоровы цитировали запись из бумаг Синодального казенного приказа: «по челобитью Алексея Александровича Курбатова велено в Московском уезде в Загарской волости в вотчине его в селе Никольском новопостроенную церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы освятить». Храм в Ново-Загарье неоднократно перестраивали, но «курбатовская» часть церкви сохранилась в прежнем виде. Она сильно отличается по архитектуре от более поздней западной части храма, возведенной в псевдорусском стиле.

Стоит сказать несколько слов о храмоздателе А.А. Курбатове. С началом Северной войны казна столкнулась с небывалыми расходами. Петр I нуждался в новых идеях оздоровления хозяйственной жизни государства, и призвал для этого, по слову Ключевского, на помощь «русский ум». Откликнулось два десятка прибыльщиков, доносителей и «вымышленников», как правило, незнатного происхождения или вовсе из крепостных крестьян. Они предлагали царю проекты пополнения казны, а иногда делились мыслями и по общим вопросам устройства государства. К примеру, один из таких доносителей крестьянин Иван Посошков составил целый трактат, написанный углем, о своем видении решения проблем государства. Царь поощрял подобных «вымышленников» даже за самые фантастические проекты. Отдельной разновидностью таких людей были прибыльщики, изобретавшие новые источники дохода казны.

Первым петровским прибыльщиком был слуга графа Б.П. Шереметева Алексей Александрович Курбатов. В 1697-1698 годах Курбатов путешествовал со своим господином Шереметевым в качестве дворецкого по Европе: был в Австрии, Польше, Италии, на Мальте. Он приметил недавно изобретенный на Западе способ косвенного налога – гербовую бумагу. В 1699 году А.А. Курбатов представил царю проект введения «орленой» бумаги как средства пополнения казны. Петр принял проект, а смекалистого прибыльщика Курбатова наградил должностью дьяка Оружейной палаты. Впоследствии Курбатов стал обер-инспектором Ратуши (фактически министром торговли и финансов), а после упразднения этого департамента, в 1711 году стал вице-губернатором Архангельска. Уже в 1714 году Курбатов был отстранен от должности по обвинению в присвоении казенных денег. Выходит, будучи под следствием, царский прибыльщик строил Успенскую церковь в Загарье.

Любопытны взгляды храмоздателя на церковные и религиозные вопросы. Н.П. Павлов-Сильванский писал, что А.А. Курбатов был противником старо-церковной партии и, возможно, даже стал инициатором уничтожения патриаршества. Сообщая в 1704 году Петру Iо смерти патриарха Адриана, Курбатов посоветовал царю «с избранием патриарха повременить». В начале 1700-х годов церковные взгляды Курбатова во многом совпадали с убеждениями царя и архиепископа Феофана Прокоповича. Он не сочувствовал монашеству, принижал значение внешних форм христианского благочестия. Храмоздатель церкви в Ново-Загарье сам был противником обычая строить церкви ради спасения души и не видел в этом большой заслуги. Курбатов считал, что «Божественное Писание похваляет лиц, имеющих попечение о больных и нищих, больше, нежели строящих церкви Божии», а для спасения души советовал лучше строить «каменные госпитали». В.О. Ключевский писал также, что А.А. Курбатов, путешествуя со своим господином Б.П. Шереметевым по Италии, в 1698 году обратился с письмом к папе Римскому и просил снабдить его книгами духовного содержания якобы для проповеди католичества в домах московской знати.

В 1906-1911 году к Успенской церкви были пристроены новая трапезная и колокольня взамен обветшавших строений 1840-х годов. При реконструкции храма основная часть 1715 года была сохранена. Ктитор храма, местный купец Тимофей Тимофеевич Русаков передал большие средства на обновление здания. Более десятка захоронений семьи Русаковых, включая могилу Тимофея Тимофеевича, находятся возле Никольского храма. Множество старинных надгробий сохранилось на этом некрополе в достаточно хорошем состоянии. Это редкий пример трепетного отношения к старым могилам для сельского подмосковного кладбища. На сохранность могил повлиял, конечно, и тот факт, что храм в советские годы закрывался всего на пять лет с 1938 по 1943 годы.

В книге краеведа Н.В. Фоломеевой «Земля Павлово-Посадская» рассказывается о роде промышленников Русаковых. В 1812 году в Загарской волости возник металлический промысел. Его основателем стал выходец из деревни Крупино крестьянин Кондратий Семенович Русаков. Работая в Москве в начале Отечественной войны 1812 года, он приметил возросший спрос на медные пуговицы и эфесы. Русаков вернулся в деревню Крупино и открыл там собственную кузницу-мастерскую по производству пуговиц. После окончания войны медник Русаков перешел с солдатских пуговиц на подсвечники, кадильницы, литые иконы, латунные детали самоваров... В 1833 году Русаковы занялись и текстильным производством: ими была открыта шелкокрутильная и ткацкие фабрики. Несколько поколений семьи Русаковых жертвовали средства на местную школу и Никольский храм, за что получили право быть погребенными на почетном месте у церкви в Ново-Загарье.