Сиротский детектив: как дети-отказники нашли кровных родителей – четыре реальные истории

Они не знали, что такое тепло родной души, не прижимались к маминому плечу, не цеплялись маленькой ладошкой за сильную папину руку. У многих детдомовских ребят главная мечта – найти своих родителей. Особенно она остра для инвалидов, которых часто после детского дома ждет взрослый дом-интернат и «казенной» жизни нет конца и края. С появлением соцсетей воспитанники государственных учреждений принялись массово искать контакты своих мам и пап в интернете. Им нередко помогают в поисках воспитатели и педагоги. И вот цель достигнута – родители найдены. Но приносит ли счастье исполнение мечты, выяснял корреспондент «Подмосковье сегодня».

НЕ ЗАБРАЛИ ИЗ ДЕТСАДА

Витя Потапов – коренной москвич. Его мама выходила замуж «глубоко» беременной. Кровный отец ребенка бросил ее, когда узнал, что она в положении. Из желания отомстить бывшему девушка тут же выскочила за первого встречного – парня, только что освободившегося из мест лишения свободы.

Отчиму чужой ребенок был не нужен, тем более что спустя год родилась собственная дочь. Поэтому Витя жил в круглосуточном садике, из которого однажды его просто... не забрали. А спустя некоторое время мальчик оказался в специализированном детском доме с диагнозом, предполагающим нарушение умственного развития. По достижении 19 лет его перевели в Клинский дом-интернат для престарелых и инвалидов.

Мальчик всю жизнь мечтал найти мать и сестру. Поиски в соцсетях ничего не дали. Тогда за дело взялись сотрудники дома-интерната. Они выяснили, что Потаповы продали московскую квартиру Витиной мамы в районе ВДНХ и купили жилье под Чеховом. Юноша отправился в гости к найденным родственникам.

– Дверь открыла мама, и я с порога показал ей паспорт, – рассказывает Витя. – Мама тут же побежала за пузырем. В следующий раз я приехал на день рождения сестры, купил ей подарок, повел в ресторан, мы очень хорошо посидели. Обменялись телефонами, стали общаться.

ВСЕЛИШЬСЯ – УБЬЕМ!

Как раз в то время Потапов прошел медицинскую комиссию, которая постановила, что юноша может жить самостоятельно и в интернате ему оставаться нет надобности. По закону выпускника не имеют права отправлять в никуда. И выяснилось, что при покупке квартиры маленькому Вите как несовершеннолетнему была расписана ее шестая часть, то есть он имел право на долю этой недвижимости. И, соответственно, на вселение.

– Когда родственники Вити узнали об этом, все их хорошее отношение испарилось, – вздыхает психолог дома-интерната Светлана Емельянова. – Мы им объясняли, что он такой же собственник жилья, как и они. А в ответ мат-перемат и угрозы, мол, Вите не поздоровится, если он попытается вселиться.

Ситуацию взяла под контроль глава городского округа Клин Алена Сокольская.

А Витя даже слышать не хочет о найденных родственниках. Второго их предательства он простить уже не смог.

МЫ ВИНОВАТЫ ПЕРЕД ДОЧЕРЬЮ

Но бывают истории и со счастливым концом. Как, например, у подопечной того же дома-интерната Насти Борониной. Малышка родилась с заячьей губой, и в роддоме матери сказали: «Зачем тебе ребенок-урод? Оставь его здесь». И она оставила. Девочка тоже получила инвалидность и направление сначала в специализированный детский дом, а потом в Клинский дом-интернат. И, как все детдомовские ребята, тоже мечтала о маме.

– Мы нашли ее родителей, но они наотрез отказались общаться с дочерью, – качает головой Емельянова. – А потом у них внезапно трагически погиб сын, который родился после Насти. Они восприняли это как божью кару и согласились встретиться с девочкой. Настя, конечно, была очень счастлива. Они стали общаться, в процессе возникло и тепло, и принятие друг друга.

Насте медицинская комиссия тоже выписала путевку в самостоятельную жизнь. Но где жить? Права на вселение в квартиру родителей она не имела. И тогда Настины родители сняли с банковского счета накопленные 2 млн руб. и купили ей квартиру в Клину. Сказали, что очень виноваты, и это – самое малое, чем могут загладить свою вину.

– Я живу самостоятельно, работаю озеленителем, – гордится Настя. – Мы с родителями постоянно ездим друг к другу в гости. Я так рада, что у меня появилась семья!

МНЕ СКАЗАЛИ, ЧТО РЕБЕНОК НЕ ЖИЛЕЦ

В анналах подмосковных интернатов есть и сказочные истории. Например, невероятная судьба маленького Илюши из Красно-Дубравского детского дома-интерната для умственно отсталых детей «Журавушка». Мальчик появился на свет с синдромом Дауна.

– Он поступил к нам шестилетним, – рассказывает директор учреждения Игорь Рядов. – Мама отказалась в роддоме. Но юридически все еще считалась матерью, так как одной отказной для лишения родительских прав недостаточно. Мы стали ее разыскивать, чтобы инициировать процедуру лишения.

Жительница Ликино-Дулева Светлана Фролова занималась домашними делами. И вдруг звонок в дверь.

– Стоят сотрудники управления опеки, – вспоминает женщина. – Говорят мне с порога: ребенка будете забирать или прав лишаем? Я чуть в обморок не упала. Понимаете, в роддоме мне сказали, что Илюша – не жилец. Уговорили написать отказную.

Дрожа от волнения, Светлана поехала в детский дом. Увидела мальчика, схватила его на руки и поняла, что больше никогда не отпустит. Против возвращения малыша не возражал и муж.

– После Илюши у нас родился еще один сын, и мы назвали его тоже Илья, – улыбается Светлана. – Так что теперь у нас два Илюши – старший и младший. Муж так «нового» полюбил, даже больше «старого». И маленький рад, что у него появился братик.

Сейчас мальчику исполнилось семь лет, и Светлана уже договорилась с одной из ликино-дулевских школ, что сын со следующего года будет там получать образование, находясь на домашнем обучении. Мать убеждена, что Илюша вырастет счастливым и полноценным человеком.

ДА, ТЫ МОЙ СЫН!

Если ребятам с нарушениями умственного развития в поисках родителей порой требуется помощь сотрудников интернатов, то интеллектуально сохранные дети ведут розыски самостоятельно. Например, воспитанник Дмитровского детского дома-интерната для детей с физическими недостатками Николай Надеждин (имя изменено. – Прим. ред.).

Коля родился с диагнозом ДЦП, и его мама, не желая воспитывать ребенка-инвалида, отказалась от него в роддоме. Так мальчик попал в государственное учреждение. И, как все, мечтал о семье. Но никаких данных о кровных родителях в документах не оказалось.

– По своему отчеству Коля установил имя и фамилию отца, – рассказывает завуч детского дома Наталья Коротеева. – Начал «пробивать» их через соцсети. Поиск выдал несколько десятков мужчин с такими данными.

Мальчик принялся рассматривать страницы. И вдруг словно что-то ударило его под дых: с одной из фотографий на Колю смотрело его собственное лицо. Только постаревшее. Подросток написал письмо, в котором рассказал о себе. Мужчина ответил: «Да, ты мой сын!» Они встретились, начали общаться. Коля выпустился из интерната, получил от государства квартиру в Подмосковье. К отцу не стал переезжать – тот живет в отдаленном регионе. Но крепкая отцовско-сыновняя дружба продолжается.

РАБОТА ДЕТЕКТИВОВ

Чтобы помочь подопечным найти родителей, сотрудники интернатов часто ведут настоящую детективную работу. Ищут в соцсетях, перелопачивая сотни анкет, отправляют пачками запросы в государственные органы и учреждения.

Однако далеко не всегда люди рады, когда узнают, что у них вдруг нашлись дети, тем более несовершеннолетние – ведь по закону нужно выплачивать на них алименты. А если дети совершеннолетние, то возникает вероятность вселения, как в случае с Витей Потаповым. Финансово-квартирные вопросы порой сводят все родственные чувства на нет.

Иногда дети, нашедшие родителей, сами не желают с ними иметь ничего общего. Так, один из воспитанников интерната приехал по найденному адресу к своей матери и нашел ее настолько пьяной, что она даже не поняла, что к ней приехал сын. Парень тогда сказал, что не было у него родителей и не надо.

Однако маленький шанс на счастливый финал все же есть. Ведь если не разыскать кровных родителей, то и не узнаешь, какие они. Может быть, как в истории с Ильей Фроловым, они всю жизнь берегли в сердце память о потерянном ребенке. И тогда мечта о воссоединении семьи станет реальностью.